— Почему же нас вместе закрыли? — оглушительно взвизгнула Вейда и ринулась к запертой двери. — Выпустите! Вы слышите?! Я хочу отсюда выйти!

— Лучше вместе, чем поодиночке, — прошептала Мери Франк, кутаясь в клетчатый плед. — Я бы одна с ума сошла.

— Я тоже, — Яра Маркес подвинулась ближе к «сиамскому близнецу» Молли.

— Прекрати! — прикрикнул Боб на Вейду, но та не услышала, продолжила молотить мощными кулаками по металлической двери. В такт сердцам одноклассников.

Дебра обвела палату усталым взглядом. Все напуганы. За себя и родных. Однако менее злыми страх их не сделал. Сколько яда успели выплеснуть на двух заболевших мальчишек! Будто они нарочно подхватили смертельный недуг! Дебра не раз возвращалась в мыслях к Донни и Генри. Где они сейчас? Что с ними делают? И, главное, как мальчишки заразились Хайди в городе, в котором никто никогда не болел? Здесь было над чем подумать, и Дебра с радостью обсудила бы ситуацию с Диланом, но в присутствии еще пятнадцати человек это было невозможно.

По дороге в больницу они с другом едва успели обменяться парой фраз.

— Не понимаю, — шепнул тогда Дилан. — Сначала видения, теперь Хайди. Может дурацкий туман — новый симптом болезни? Не зря же парнями в Каста-Белле интересовались.

Вспоминала Дебра и мать с отцом. Интересно, думают ли они о ней? Волнуются ли хоть немного? Их троих нельзя было назвать нормальной семьей, но сейчас Дебра с радостью оказалась бы рядом с родителями. Пускай ворчат, лишь бы все остались живы и здоровы.

На следующий день «сбылось» желание Вейды: пациентов выпустили из изолятора. Но лишь для того, чтобы запереть в одиночные палаты. Так решили столичные доктора. В новой «темнице» Дебру встретили узкая кровать и тумбочка. Ни телевизора, ни книг, ни журналов. Не было и окна, способного подарить клочок живого неба. В общем изоляторе развлечений тоже не предлагалось, но пленники хотя бы общались.

До позднего вечера Дебра пролежала в постели — лицом к стене, запрещая себе поддаваться панике. Вспоминала всё, что знала о Хайди из еженедельной программы на ТВ, призванной успокоить население. Врачи приходили в студию и делились последними успехами в борьбе с недугом. Напоминали, что за последние пять лет от Хайди не умер ни один житель планеты. Докторам удавалось вовремя выявлять болезнь и сохранять пациентам жизни.

Дебра представила самую частую гостью программу — Присциллу Грей, советницу верховного правителя Абрахама Уинфри по вопросам здравоохранения. Один вид холеной блондинки в строгих костюмах внушал оптимизм. Красивое лицо не покидала улыбка. Глубоко посаженные голубые глаза заглядывали в душу каждому зрителю — успокаивали, убеждали, что всё под контролем.

Однако сегодня Дебра не спешила верить советнице. Вспоминала репортажи из больниц, где лечились, а, по сути, жили подконтрольные — люди, не погибшие от Хайди, но навсегда оставшиеся пораженными тяжелым недугом. На камеру они заверяли, что счастливы, ведь им подарили второй шанс. Но разве они выглядели довольными? Нет. Это Дебра поняла очень ясно. Подконтрольные произносили заученные фразы, в которые не верили. Это была не жизнь, а пародия. Больница превратилась в тюрьму. Ни семьи рядом. Ни глотка свежего воздуха. Лишь стены, замки и враньё…

…В сон Дебра провалилась, едва в палате погас свет. В странный, но яркий и впервые за долгое время управляемый. Обошлось без белой комнаты, закручивающейся в спирали тягучей дымки и тяжелого медальона с голубым камнем. Объявилась лишь привычная сероглазая спутница. Сидела на берегу школьного озера, где Донни и Генри угораздило собрать одноклассников на мистическое «шоу».

Водная гладь выглядела на удивление спокойной, чего в реальном мире за ней не водилось из-за множества ледяных ключей. Походила на зеркало, отражая клочья серых облаков. Небольшую рябь создавали жёлтые листья, плывущие в никуда. Пахло дождем, но озноба Дебра не чувствовала, сырая погода и мрачное небо были антуражем. Она смело шагнула к таинственной девушке из многолетних кошмаров и устроилась рядом.

— Почему ты мне снишься?

— Забавно. Тот же вопрос я хотела задать тебе, — девушка задумчиво наклонила голову. Длинная челка закрывала лоб и падала на глаза. — Кто ты?

— Человек, — пробормотала Дебра, растерявшись. Слишком требовательным тоном задали вопрос. Как приказ большого начальника.

— О! — губы спутницы скривила снисходительная усмешка, в голосе зазвучал неприкрытый сарказм. — Это многое объясняет! А живешь ты, наверняка, на Земле?

— В Бриладе.

— Это деревня такая?

— Город. Небольшой. В 29-м секторе, — Дебра почти не обиделась. Брилада ничем не славилась и не упоминалась в школьных учебниках или туристических брошюрах. — А ты где живёшь?

— В Каста-Белле.

— В мировой столице?! — в голосе невольно прозвучало восхищение.

— Это самый обычный город, — повела плечами собеседница с деланным равнодушием, но реакция ей польстила.

— Говорят, у вас там всё грандиозно. Хотя вы гораздо ближе к Хайди.

— Хайди? Это человек?

— Ты не знаешь, — Дебра нахмурилась. — Значит, ненастоящая.

— Еще чего! — возмутилась та. Брови сошлись в одну линию, как у строгой учительницы. — Это ты — плод моего воображения. Сон, который я вижу с детства.

— Нет, это ты — сон! А я на самом деле!

— Бред, бред, — девушка запустила пальцы в каштановые волосы. — Кстати, куда сегодня делся твой медальон?

— Не знаю, — проворчала Дебра, чувствуя себя неуютно. Собеседница оказалась нахалкой, выказывающей превосходство.

— А кто тот тип, что нас пытается убить?

По спине промчалась стайка мурашек. Дебра предпочитала думать, что противник на них нападает, а вовсе не стремится лишить жизни.

— Ой!

На «сцене» без предупреждения сменились декорации. Озеро с облаками в нём и над ним качнулось, замерцало, потеряв чёткость, и провалилось под землю. Уступило место бесконечной белой комнате. Будто сложился и разложился веер с новой картинкой. Только две девушки остались сидеть на месте. Дебра не могла объяснить, почему решила, что это место — комната. Здесь не доводилось видеть ни стен, ни потолка. Знание впечатали в мозг.

— Зараза! — выругалась она, обнаружив в ладони медальон. Треклятое украшение радостно играло оттенками синего и фиолетового.

— Это ты сделала? — рассердилась спутница.

— Нет. Я думала — ты.

— Вы обе — глупые девчонки! — ударил по ушам знакомый зловещий голос, искусственно усиленный в разы.

— Попробуй его рассмотреть!

— Не могу! — Дебру захлестнуло отчаянье. — Я это не контролирую!

— НЕ КОНТРОЛИРУЮ! — крикнула она наяву, садясь на кровати. В отдельном изоляторе.

Дебре понадобилось минут пятнадцать, чтобы унять обезумевшие сердце. Сидела в темноте, прижавшись спиной к стене и притянув к подбородку колени. Потом снова легла, сунув ладони под подушку. Одеяло сбросила на пол. Тело пылало огнём, будто температура подскочила за сорок градусов.

Зато голова оставалась ясной.

Сон получился, как никогда, реальным. Физические ощущения притупились, но картинка была чёткой. Дебра контролировала всё, что делала и говорила. Не считая последних мгновений. Вторая девушка тоже. Они впервые общались от своего лица, а не исполняли, как марионетки, прихоть медальона, но говорили не о том. Следовало о многом расспросить, а удалось лишь выяснить, что подруга по несчастью живет в мировой столице и ничего не слышала о Хайди. Дебра почти поверила, что та существует. Но почему-то притворяется неосведомленной о болезни, разрушавшей мир.

Уснуть больше не удалось. Когда в изоляторе зажегся свет, голова раскалывалась от боли. Чудилось, вены взорвутся, и кровь брызнет фонтаном, унося в небытие страхи и вопросы без ответов. Не увенчались успехом попытки поспать днем. Сон не шёл, и Дебра ходила туда-сюда по комнатке, чтобы устать. Пять шагов в длину, два с половиной в ширину. Не бог весть что, но сойдет. Неровная трещинка на резиновом полу, словно шрам на коже. Еще одна, напоминающая кривую усмешку. Наверняка, так выглядит рот злодея из сна. А вот изогнутая линия, будто удивленно приподнятая бровь столичной нахалки.